“Я для себя говорил, что театр в политике”. Режиссер Сергей Куриленко — о ситуации после выборов и жизни в Польше

«Ожидать от этой власти чего-то другого было бы странно», — сказал заслуженный артист Беларуси, актер и режиссер Сергей Куриленко в интервью Руслану Кулевичу в проекте «Мы вернемся». Видео появилось на YouTube 10 ноября. Актер рассказал о протесте, переезде, театре и политике. Мы записали самые интересные цитаты из интервью.

Сергей Куриленко — заслуженный артист Беларуси (1997), актер и режиссер, член общественного объединения «Белорусская гильдия актеров кино». С 1980 по 2020 год работал в Гродненском областном драматическом театре. В 2020 году после выборов президента Беларуси его задержали на одной из акций протеста. После этого другие актеры отказались выступать на сцене. Позже Куриленко присоединился к национальной забастовке и был уволен из театра. Уже девять месяцев он вместе со своими коллегами вынужден играть в Литве и Польше.

www.youtube.com/watch?v=3jRrQs1ktBQ

Про дом

Дома всегда лучше. Как в пословице «Дома и солома едома». Поэтому, хорошо, когда есть возможность где-то жить, иметь средства для существования и мир повидать. Но когда это вынужденный отъезд, то это не очень весело.

Про переезд

В Литву мы выехали по программе для деятелей культуры. Нам не очень повезло, что мы в локдаун попали. В самом начале по приезду в Литву у меня возникла идея, что нам нужно переехать в Польшу. Это ближе по языку и мне казалось, что польский язык понимают все.

В Польшу мы приехали по программе, и сейчас мы начали работу над спектаклями. Пока судьбу спектакля я не могу предвидеть, и вообще любое творчество — это всегда загадка. Но спектакль будет на белорусском языке. Еще в планах сделать какое-нибудь детское представление.

Мог ли себе представить такую жизнь

Я не мог себе такого представить. Я могу сказать, что об этом не жалею, так получилось. Я до сих пор уверен, что я все правильно делаю.

Политические темы до 2020 года в театре

Позиция у меня всегда была, я ее и высказывал, просто поводы не всегда были, чтобы ее высказать. Но если они появлялись, я всегда говорил свое мнение и свой взгляд на ситуацию в стране.

О «великих руководителях»

Новый директор пришел как наш «великий руководитель». Он такой же «великий». В данном случае, он из тех самых 300 человек, которые были на инаугурации. Мне кажется, что они все «всё понимают». И это такая беда. Это беда любого человека, который не профессионал — ему кажется, что он во всём «всё понимает».

Первое, что он сказал по приходу в театр: «У меня тут не будет дедовщины».

Он мог себе позволить пройти через сцену, чего в театре нельзя просто делать.

Про события в стране после выборов

Я не думаю, что для кого-то это было очень сильной неожиданностью. Все просто думали, как это произойдет. То, что власть готовит провокацию — это уже было видно и понятно. Ожидать от этой власти чего-то другого было бы странно. Да, эйфория была, может она не давала трезво мыслить и взглянуть на несколько шагов вперед, что будет дальше.

Театр в политике

Я для себя говорил, что театр в политике. Я искал пьесы, которые касались того, что у нас происходит. И не только я, точно так же другие режиссёры поступали. Все равно мы ищем то, что должно отозваться у зрителя как-то. Это то, о чем всегда люди говорят и о чем думают: любовь, смерть…, политика в том числе. Так получилось, что она очень сильно касалась нас всех.

Читайте также: Один — таксист, вторая — барменша. Гродненские актеры рассказали о жизни в эмиграции

Про бело-красно-белый флаг на драмтеатре

Кто поднял флаг? Не скажу. Этот поступок, конечно, смелый. Но люди, которые это делали, были уверены в своих коллегах и коллективе, что никто не пойдет и не сдаст.

Директор отнесся к этой ситуации как истинный полковник. Я так понимаю, это именно он вызвал следственную бригаду. Нас всех потом тягали на допросы.

Театр после выборов

Тяжело было, потому что комедии надо было играть, потому что на улице такое происходило, потому что ситуация не такая, чтобы хохотать. В первые дни после выборов мы отменяли спектакли, потому что директор тоже не мог гарантировать, дойдем ли мы домой с работы.

Про задержание

Задержали нас с женой на очередной акции 20 сентября в воскресенье. Я не герой. Это достаточно рядовой случай — убежать не успел. Дело в том, что они хотели задержать меня одного, а жена не хотела меня отпускать. Она в меня вцепилась. Они решили, что я сопротивляюсь, стали мне руки выкручивать. А потом сказали: «Давайте вдвоем».

Что было дальше в театре

В тот же вечер начались разборки. Всех, кто участвовал в спектакле директор вызывал в кабинет, выяснял, почему и как остановили спектакль. Нашли того, кто вышел к зрителям и сказал: «Извините, мы дальше не будем играть». Это Игорь Уланов. Вот он стал тем самым, на кого можно было всех собак навешать. Мы ходили, просили директора за него, но он был категоричен. «Полетели» все спектакли с его участием.

Я для себя сравнение такое сделал: вот мы на сцене играем Шекспира, а в пятом ряду женщину насилуют. Но мы не можем отвлечься, не можем сказать: «остановись, скотина!» У нас высокое искусство.

Меня и главного режиссера уволили в первый день, когда мы присоединились к забастовке, а актеров уволили позже. Не всех сразу, а одного в один день, другого — в другой.

Читайте также: Гродненские актёры создали в Вильнюсе «Театр Августа». Премьеру посвятили «Ночи (не)расстрелянной поэзии»

Про пандемию в Беларуси

Когда мы приехали в Литву, там был локдаун, а в Беларуси не было ничего. Умираете вы — умирайте дальше. «А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо». Мы по этому принципу жили.

Про постоянного зрителя драмтеатра

Единого зрителя нет. Есть зрители, которые ходят на конкретный спектакль, на конкретного артиста или режиссера. Есть люди, которые ходят на драматургию. Есть люди, которые просто ходят в театр, они считают это своей обязанностью.

Сравнение театра во время советской и независимой Беларуси

К сожалению, время во многом стало похожим. Мне казалось, что мы от него ушли навсегда в 90-е, но все как-то быстро вернулось. В советское время представители управления культуры приходили в театр и говорили: «вот это надо, а это нет, это правильно, а это неправильно». И сейчас все вернулось к этому же состоянию.

Я знаю, когда в «Театр кукол» приходила представитель управления культуры и говорила: «Вы все будете ходить вовремя на работу, я буду ходить и отслеживать».

С каким спектаклем вы можете сравнить сегодняшние события в Беларуси?

К сожалению, боюсь, что такой драматургии нет. Я для себя подумал, что можно сделать не спектакль, а киносценарий. Это Нюрнбергский процесс о суде над судьями третьего рейха. Материал совершенно о нашем сегодняшнем дне, точнее даже о завтрашнем. Потому что это все равно все состоится. Этих судей, милиционеров, следователей, омоновцев обязательно будут судить.

Чем закончится ситуация в Беларуси

Сейчас все очень грустно. Но я все же надеюсь и верю, что мы победим. В силу своего возраста уже не знаю, увижу я это или нет, но люди будут отвечать за свои поступки. И наконец все-таки в Беларуси закон восторжествует.

Обращение к зрителям

Спасибо за вашу поддержку, которую мы ощущали и в те дни, ощущаем и сейчас. Нам пишут, что помнят нас, не забывают, что в Гродно были такие актеры и режиссеры, что хотели бы снова прийти на наши спектакли. Я верю, что такие встречи обязательно состоятся, и мы увидимся. До встречи.