В межсезонье минское «Динамо» подписало главных близнецов белхоккея — братьев Малявко. На чемпионате мира в Казахстане Александр и Сергей впервые выступили в составе главной сборной страны, а в следующем сезоне 28-летние хоккеисты дебютируют в КХЛ.

Журналисты t*t.б*й съездили на родину братьев в Гродно, прогулялись с ними по любимым локациям города, записали парочку угарных историй из детства и узнали, почему дедушкин дом в деревне круче любых пятизвездочных отелей.

«Даже зарплату просим одинаковую, чтобы никому не было обидно»

Те, кто давно знает братьев Малявко, удивляются: да как их можно путать — они же такие разные. Хотя при первой встрече эти различия могут разглядеть не все.

— У Сани родинка на щеке, — помогает сориентироваться Сергей. — А еще говорят, что я более пробивной, а брат — добряк.

— Серега чуть крупнее: на два сантиметра выше и на два килограмма больше, — добавляет Александр.

— Практически всю карьеру вы играете в одних и тех же командах и даже в одном звене. Есть ощущение, что братья Малявко если и готовы менять клубы, то только в комплекте 1+1.

— Мы по жизни стараемся держаться вместе. Родители с детства говорили: «Ближе брата у тебя никого не будет». Несколько лет назад Серегу вызвали в молодежку, а меня нет, — вспоминает Саша Малявко. — Тренеру нужен был левый нападающий. Я спокойно отнесся к этому и сказал брату: «Покажи все, на что способен. Зарекомендуй себя и меня заодно».

— Я тогда хорошо себя показал, после чего тренер сказал: «Слышал, что есть еще второй такой же». Я заверил, что второй есть и он ничем не хуже.

— Мы даже на переговоры привыкли ходить вместе. Обычно хоккеисты заходят на обсуждение контракта по одному, а мы с братом только в паре. Нам нечего друг от друга скрывать. Даже зарплату просим одинаковую, чтобы никому не было обидно, — как в детстве.

— В этом году вы впервые пробились в нацкоманду. Особенные ощущения?

— Мы до последнего не были уверены, что попадем в окончательную заявку. Сидели как на иголках, наблюдали, как парней отсеивают, и гадали: возьмут — не возьмут. И потом такие эмоции: «Ура, мы в сборной!»

Атмосфера была очень классной. Накануне первой игры состоялось командное собрание. Для дебютантов сборной устроили посвящение. Ребята сказали, что новички должны рассказывать анекдоты и веселить публику.

Санька Осипков и Макс Сушик прибежали с вопросом: «Что будем делать?» Максик говорит: «Я в прошлом году уже рассказывал анекдот, но никто не смеялся». Так, а что вы хотите? Они выбрали шутку на две строчки, а у нас с Серым были заготовлены поэмы, почти стендап. Все смеялись, причем угорать начали, когда мы только вышли друг за другом и Женя Ковыршин говорит: «Вы следите за ними, а то эти могут мухлевать, сейчас расскажут один на двоих анекдот».

«В Гродно не хуже, чем в Вильнюсе. Вот бы туда еще „Динамо“ перевезти»

— Вы много лет выступали за гродненский «Неман». Попадание в «Динамо» было целью?

— Мы по жизни поэтапно ставили себе цели. Например, когда были маленькими, мечтали попасть в «Неман-2». Когда заиграли в фарм-клубе, хотели подняться выше и пробиться в основу «Немана». Теперь надо закрепиться в «Динамо». Думать о следующих клубах пока рано.

— За всю карьеру вы лишь год провели в Минске. Вам было по 20, вы в столице. Веселое время?

— Да, мы тогда выступали за «Минских зубров». Тренировались во Дворце спорта, первое время жили в гостинице от МВД (гостиница Департамента финансов и тыла МВД) на Городском Валу. Делили с братом скромную комнатушку: стол, две кровати, шкафчик, даже телевизора не было. Потом сняли квартиру на Притыцкого и взяли к себе под крыло еще сестру, она в 15 лет уже играла в «Пантере» (Лидия Малявко — профессиональная хоккеистка, сейчас выступает в ЖХЛ).

— Коллектив в «зубрах» был супер, — отмечает Сергей. — Это была молодежка, в которой играли Миша Карнаухов, Никита Феоктистов, Серега Боголейша, Кирилл Никулин, Макс Парфеевец… А тренировал нас Андрей Робертович Ковалев. Представьте: парням по 20 лет, почти все еще не женаты. Мы очень дружили и много времени проводили вместе. После плохого матча шли в кафе: посидим, поговорим — и сразу победная серия начиналась.

— После Гродно жизнь в Минске кажется другой?

— Понятно, что разница чувствуется. В Гродно люди ходят по брусчаточке (на пешеходной ул. Советской), релаксируют. А в Минске все намного быстрее, народ постоянно куда-то спешит. На дорогах водители подрезают друг друга, но никто не обижается.

— Где вам комфортней?

— Если честно, там, где спокойней. Очень любим Гродно и не хотели бы уезжать, если бы здесь были такие же хоккейные возможности, как в Минске. Вот если бы «Динамо» в Гродно перевезти, — улыбается Александр. — Но вообще дня два-три нам достаточно, чтобы влиться в столичный ритм. Где наша командочка, там и мы, и наши семьи. Жены, кстати, с большим энтузиазмом рвутся в Минск. Мы даже не понимаем почему (смеются).

— Они ведь у вас не из Гродно родом?

— Не-а, у Сереги — из Жлобина, а у меня — из Гомеля. По всей Беларуси их катаем.

— Гродно — лучший город страны?

— Наверное, любой человек скажет, что город, где он родился, лучший. Мы как-то прикалывались над парнями из Новополоцка: «А что у вас есть? Одна улица, и все». Но они спорили: «Да вы что! Новополоцк — это же центр Европы». В Гродно точно стоит приехать, чтобы посидеть на террасах в центре, увидеть костелы, Новый и Старый замки. Я только вчера из Вильнюса вернулся и могу сказать: у нас ничем не хуже, — уверяет Сергей. — Та же пешеходная улица, близко к Европе.

— А правда, что лучший отдых для вас — в деревне в дедушкином доме?

— Да, мы очень любим бывать в Дублянах с семьями. Дедушка сам построил деревянный дом, а мы с братом недавно затеяли там небольшой косметический ремонт. Перестраивать жалко — все-таки память. Потихоньку сами ремонтируем, но рабочих не нанимаем: кайфуем от процесса. Там какая-то особенная аура. Кажется, после сезона, игр, тренировок мы должны быть уставшими. Но, как только приезжаем в деревню, готовы трудиться до заката солнца. В отпуске берем жен, деток и выезжаем по три раза в неделю. У нас там есть большая комната, переделанная под тренажерный зал. Так что даже тренироваться можно.

— Нас очень тянет в Дубляны, — подтверждает Саша. — Отец в детстве постоянно отправлял нас на лето к дедушке. Там красота: 500 метров от домика — лес, малина, черника. Неподалеку есть речка, в детстве ловили сачками плотву, пескариков, окуней. Нашим детям тоже нравится в деревне: плещутся в бассейне, играют на свежем воздухе. Никаких тебе ютьюбов, компьютеров. Девчонки (жены братьев. — Прим.) бегают за малышами, ругаются, а мы их останавливаем: «Пускай копаются в этом песке, едят траву. В квартире у них все равно нет такой возможности».

Фото из личного архива братьев Малявко
Фото из личного архива братьев Малявко

«Ходили в сельскую школу. Соберем один на двоих портфель — и вперед»

— Гродно из вашего детства — он какой?

— Мы росли на окраине города и до девятого класса ходили в сельскую школу в Колбасино. Это была маленькая деревушка с католическим населением. Только мы с Саней и еще одним парнишкой в классе были православными, — рассказывает Сергей. — Местные были такими сплоченными, вам не рассказать. Помню, одноклассники-католики все готовились идти «да першай камунii». А мы не знали, что это такое, говорили им: «Ну удачи вам! Сходите, а потом расскажете, что это». Всего в школе было 54 ученика, а в нашем классе — человек шесть.

— То есть без шансов, что тебя не вызовут к доске?

— Все спрашивают: «Как там можно было учиться? Наверное, каждый день отвечали?» Но нет, учителя аккуратненько, по-человечески подходили к этому вопросу. А после девятого класса у нас даже был выпускной в узком кругу. Там собрались и дети, и родители — создавали массовость, так сказать.

— До школы добирались пешком?

— По-разному бывало, но пешком всего 15 минут ходу от дома. Забрасывали на плечи портфели, которые были в два раза больше нас, — и вперед. В классе седьмом допетрили: зачем нам носить два портфеля? Складывали все в один. Вперед нес я, а назад — Серега. И никаких споров, — смеются братья. — А сейчас смотришь на деток, и жалко становится: тащат эти огромные портфели на спине, а на плече еще сменка весит.

— За партой вы тоже вместе сидели?

— Кстати, нет. Если мы с Саней садились вместе, то начинали со всего угорать. Особенно смешно было на уроках белорусского: встретится какое-то смешное слово — и нас уже не остановить. Учителя сразу рассаживали. Но уроки по музыке — это финиш. Нам как-то задали выучить песню Леонида Агутина «Граница». Мы реально старались, вышли петь перед классом, но после преподаватель сказал: «Больше не надо вам петь, просто ужасно».

— Домашнее задание тоже очень смешно делали, — вспоминает Саша Малявко. — Серега русским занимался, а я математикой.

— Я смотрел, как Саня примеры решает, формулы использует и думал: «Неужели я такой тупорылый?»

— Да, я волок именно в математике, а брат очень круто запятые расставлял. Потом менялись тетрадками, переписывали друг у друга домашку и шли гулять. Помню, как-то сижу, решаю задачки, а Серега в соседней комнате с сестрой ругается. Вдруг он резко прибегает ко мне и садится за уроки. Думаю: что-то здесь не то. Следом в комнату влетает отец: «Кто сестру обидел?» И плясь мне по затылку.

— Саня в шоке разворачивается: «Батя, за что?» А папа со спины нас просто перепутал, — смеется Сергей. — Батя расстроился: «Блин, не тому».

— И учителя, и родители нас путали. На некоторых детских фотографиях сами с трудом различаем, кто где.

«Родители — простые рабочие, трудились на заводе с восьми до восьми»

— Семь уроков в школе, тренировки, потом домашка. Свободное время в детстве оставалось?

— Почти нет. Очень уставали на тренировках. После хоккея бежали на троллейбус — и ехали на родной семерочке до конца. Садились на заднее колесо и сразу начинали клевать носом. Были такие уставшие, что глаза сами закрывались. Обычно водитель будил: «Ребята, конечная!»

— Хоккей в 90-е — это ведь дорого?

— Да, причем наши родители были простыми рабочими. Смена на гродненском стеклозаводе длилась у них с восьми до восьми. При этом у нас с Саней всегда были и клюшки, и форма, и коньки. Спасибо им за это большое. Папа в свободное время ремонтировал дома машины, для него работа механика была как хобби. Бывало, поменяет ребятам-хоккеистам масло, починит что-то, а те в знак благодарности могли подогнать нам клюшку. Сейчас сами дарим наши клюшки деткам знакомых, а они так радуются. Сразу себя детьми вспоминаем.

— Вы начинали заниматься хоккеем в том же ледовом, где потом брали чемпионство с «Неманом». Круто же!

— Да. Когда нам было по шесть лет, папа заехал за нами в детсад и спросил: «Ребята, как смотрите на то, чтобы сегодня покататься на коньках?» Мы сразу загорелись. Помню, переезжали мост через Неман, а я смотрел в окно и думал: «Скорей бы уже приехать в ледовый», — смеется Сергей. — Это все тот же Ледовый дворец — домашний для «Немана». Правда, в 2000 году его реконструировали.

— В детстве тренер Дмитрий Кравченко подсказал отцу, чтобы сделал нам клюшки с правым и левым хватом. Благодаря этому можем играть в одном звене. Если надо, всегда вступаемся на льду друг за друга. Например, у меня после травмы вылетало плечо, и я какое-то время боялся лезть в драку. А Серега, как коршун, сразу за меня вписывался.

— А как по-другому? — искренне удивляется Сергей. — Мы всегда вместе. И действительно самые близкие, сколько бы друзей ни было.


Мебель из массива получила свою популярность много лет назад. Это прочное, красивое изделие, которое украсит любую квартиру. Вашему вниманию мебель из массива высокого качества на портале nice-stick.ru. Наши цены вас приятно порадуют, а ассортимент никого не оставит равнодушным.